Чем больше я играю в TLJ, тем лучше понимаю, что люблю именно такие игры. Здесь горы текста, некоторые диалоги вполне могут затянуться на пять (или больше) минут, но слушать героев не надоедает, потому что реакция каждого вполне естественна и соответствует характеру. Эйприл упрямится новой действительности, сама называет себя сумасшедшей, но когда перед ней открывается совершенно другой мир, она вынуждена признать, что да, это всё правда, сны — не плод воспалённого воображения, не признак сумасшествия. Что, впрочем, не мешает ей позднее усомниться в увиденном; и ещё бы не усомниться.
Мир познаётся не через "посмотри, потрогай, почитай", а через диалоги. Монах в храме рассказывает о прошлом и будущем мира, ведя Эйприл по закоулкам истории, где сам чёрт ногу сломит, продавец на площади во всю горланит «Карты!», старый моряк на пристани сетует на жизнь, но разом оживляется, когда начинает рассказывать байку о приключениях молодости. В другом мире привычная жизнь и разговоры о будничном: школа, сдача картины, кошмары Эйприл, работа в кафе и выступление знаменитого исполнителя. Герои всё говорят и говорят, вдыхая в игру жизнь, создавая впечатление, что ты читаешь хорошую книгу. Стоит же оказаться в каком-нибудь районе и Эйприл сама даёт небольшое представление о жизни будущего: проститутки и дилеры, пьяница около ликёрного магазина, подростки, которых поймал полицейский, мемориал и часы, остановившиеся во время погрома в далёком прошлом.
Что забавно, пару лет назад, когда я впервые села играть в третьих Героев, игра вызывала приступ скуки и желание срочно удалить её. Всё потому, что текста было непозволительно много, читать скучно, а с каждым часом игры появлялось всё больше информации. То ли потому, что читать мне уже нечего, то ли найти ничего не могу, но мне не хватает этих часовых копаний в текстовом формате мира.
А в это время на телефон скачаны все книги Сапковского, на столе лежит «Каждый умирает в одиночку», которую читать начала лишь потому, что отец хотел выкинуть, а на подобное реакция всегда была одна — оставь, я читать буду!